Автобиография» – так называется одна из миниатюр М. Жванецкого, где незадачливый герой («труженик-передвижник») знакомит слушателей/читателей со своими приключениями.
Пародию на этот рассказ подарили О. Ф. Балацкому его ученики к 60-летнему юбилею. Главным героем в рассказе-пародии выступает сам юбиляр. Эта пародия – уникальный документ, отразивший не только чувство юмора известного учёного (он с удовольствием, а часто и с хохотом слушал собственные приключения в подобном изложении, нередко сопровождая повествование рассказчиков одобрительным
словом «чертяки!»). Это шутливое жизнеописание одновременно можно рассматривать и в качестве вполне серьезного свидетельства многих исторических событий того времени. Когда-то данная юмористическая эпопея воспринималась в кругу Балацкого без дополнительных комментариев. Время, увы, неумолимо стирает в памяти события прошлого. Сегодня даже очевидцы многих описываемых приключений могут не вспомнить детали и факты, вокруг которых выстраивается в рассказе игра слов. Чтобы читателю стала понятней смысловая нить повествования, снабдим его в качестве своеобразного «либретто» документальной хроникой некоторых событий, о которых идёт речь в «Автобиографии». Она и сыграет роль «кода доступа» для расшифровки содержания текста.
Код доступа
О. Ф. Балацкий закончил ХИИТ (Харьковский институт инженеров транспорта); на производственной практике работал помощником машиниста. Во время учёбы в аспирантуре подрабатывал написанием статей, подавая их в те журналы, где за статьи платили гонорар. В институте занимался народными танцами и акробатикой.
После института работал зам. нач. цеха на Белгородском котлостроительном заводе.
С будущей женой (которая на тот момент была студенткой института и ещё нигде не работала) познакомился в общественном транспорте г. Белгорода.
В аспирантуре учился в ХПИ. Руководителем был профессор Левитский Пётр Аполлонович. Закончил аспирантуру О. Ф. Балацкий в 1967 г., защитив диссертацию.
В аспирантуре занимался волейболом.
Кандидатская диссертация была посвящена циклам при изготовлении котлов.
После окончания аспирантуры был направлен преподавателем в Сумский филиал ХПИ, который в то время располагался в районе железнодорожного вокзала (сейчас там – часть гостиницы «Юбилейная»).
Одновременно взялся за выполнение научно-исследовательской темы по экономической оценке ущерба от атмосферных выбросов (пыли) металлургических предприятий.
Первое время в Сумском филиале ХПИ (СФ ХПИ) преподаватели- экономисты (доцент О. Ф. Балацкий и старший преподаватель А. И. Кот) входили секцией в кафедру Технологии машиностроения, которую возглавлял Н. М. Ластович (он же исполнял обязанности единственного в то время декана дневного отделения). Другую (непосредственно технологическую) секцию на кафедре возглавлял О.А.Топоров. На этой комплексной кафедре пришлось работать О. Ф. Балацкому с его темой по загрязнению атмосферного воздуха.
Балацкий создал и начал тренировать в СФХПИ волейбольную команду, которая стала чемпионом города и области. В это время Балацкий получает заказы на выполнение научных проектов от столичных комитетов и ведомств. Его группа получает официальный статус «Лаборатории чистого воздуха». В Сумах Балацкий начинает проводить деловые игры с партхозактивом.
У Балацкого рождается дочь Ирина. Начали защищаться ученики О.Ф.Балацкого. По странной случайности «замывали» успех в ресторанах с названиями городов или географических мест. У самого Балацкого близилась к завершению докторская диссертация, которую ему предстояло отмечать в киевском ресторане, названном по имени города – «Лейпциг» (что на тот момент для О. Ф. Балацкого было ещё не ведомо). Предложенный Балацким термин «ущерб» вошёл в научное употребление. О. Ф. Балацкий издал несколько монографий, пользовавшихся повышенным спросом. Одна (в соавторстве с Цыганковым и Сениным) вышла в Москве. В 1980 г. в Киеве была защищена докторская диссертация, которую таки отметили в «Лейпциге». О. Ф. Балацкий приобретает машину. До этого он ездил на мотоцикле с коляской. Начал серьезно заниматься большим теннисом. Оставшиеся от премии средства «домывали» мальчишником (тогда в лаборатории работали почти исключительно представители мужского пола) в лесу под Токарями за Химпромом.
Оставшиеся от премии средства «домывали» мальчишником (тогда в
лаборатории работали почти исключительно представители мужского пола) в лесу под Токарями за Химпромом. После застолья состоялся футбольный матч между разделившейся надвое компанией на раздевание. Проигравшая команда, раздевшись догола, в чём мать родила «продефелировала» парадом с песней: «А по манежу конница идёт!..» мимо изумленной, оказавшейся случайно на месте происшествия какой-то компании. Парад принимал лично О.Ф.Балацкий – как назло, на тот момент абсолютно трезвый, так как ему пришлось быть за рулём.
В начале 80-х учёные СФХПИ во главе с О.Ф. Балацким совместно с ПО «Химпром» представили на ВДНХ СССР (выставка достижений народного хозяйства) в павильоне «Охраны природы» экспозицию, посвящённую экологической модернизации объединения, за что
получили Золотую медаль выставки. Впоследствии была представлена ещё одна экспозиция, что также оказалось успешным (серебряная медаль).
Олег Федорович переезжает в новую квартиру и получает звание профессора.
Избирается депутатом Заречного совета. Потом последовали депутатства в городском и облсоветах. В связи с тем, что география исследований расширилась, любимой поговоркой О. Ф. Балацкого стала: «Экономиста ноги кормят». Она же обыгрывается во всём последующем повестовании.
В Северодонецке получает заказ на тему по оценке ущерба от загрязнения воды. До этого изучались лишь последствия, связанные с загрязнением воздуха. По инициативе Олега Федоровича трое его учеников (Мельник, Козин, Боронос) представили цикл публикаций сначала на премию Академика Проскуры (опроскурились) (ХПИ), а затем – на Премию Ленинского комсомола. Обе попытки оказались успешными.
В конце 80-х гг. по просьбе болгарской научной общественности Олег Федорович дал согласие на включение его имени как экономиста-эколога в Болгарскую энциклопедию. В 1989 г. в Московском институте народного хозяйства им. Г. В. Плеханова (теперь – РЭУ) защитил докторскую диссертацию один из его учеников Л.Г.Мельник. Благодаря тому, что доц. Э. Г. Козин на тот момент был народным депутатом СССР, послезащитный фуршет удалось организовать в гостинице «Москва». Номер оказался «с видом на Красную площадь». Один из приглашённых гостей-учёных под впечатлением увиденного и принятого за вечер «чая» с высоты 9-го этажа, выйдя на балкон, вдруг начал орать на всю Красную площадь, отдавая распоряжения к якобы готовящемуся параду: «Побатальонно-о-о!.. Дистанция одного линейного!..» Его, к счастью, удалось вовремя втянуть в номер до фиксации события милицией.
Неожиданно сменив тезис: «у каждого настоящего учёного не должно быть дачи» на диаметрально противоположный, О. Ф. Балацкий строит дачу на берегу Псла возле посёлка Низы. Приобретается лодка с вёслами (тогда были в моде скульптуры а’ля «девушка с веслом»).
В конце 80-х гг. по инициативе О. Ф. Балацкого в г. Сумах проводится двухлетний эксперимент о внедрении системы экологических платежей. Результаты эксперимента были признаны ЦК КПСС успешными, и система платного природопользования была распространена на другие регионы Союза. В 1991 г. на законодательном уровне платное природопользование было закреплено Законом Украины.
В конце 1980-х Олег Федорович принимает участие в совместных встречах американских и советских экономистов-экологов. В 1990 г. такая встреча состоялась в Вашингтоне. Там советским участникам встречи действительно преподнесли памятный знак с сертификатом, подписанным лично Президентом Р. Рейганом. В 1991 году у Олега Федоровича родился первый внук. В том же году, благодаря усилиям О.Ф. Балацкого, в СумГУ были впервые открыты две экономические специальности: «экономист» и «менеджер».
В 1991 г. в СумГУ под председательством О . Ф . Балацкого был в первые открыт специализированный Совет по защите диссертаций. Первым защитившимся был В. Н. Боронос. Благодаря активной деятельности О.Ф.Балацкого в СумГУ за счёт средств госбюджета была открыта проблемная лаборатория по оценке экономических последствий от изменения русла рек (переброски их стока в другом направлении). Руководителем лаборатории был назначен сотрудник кафедры экономики, член профсоюзного комитета института А. В. Чупис. «Остров невезения в океане есть!..» – любимая (и, кажется, единственная, которую он знает) песня зам. О. Ф. Балацкого по научной работе на кафедре П. В. Тархова. Он исследовал проблемы воздействия загрязнения на здоровье людей и был контактным лицом, поддерживавшим связь с московским Институтом гигиены и санитарии АМН СССР им. Сысина. В 1985-1986 гг. доц. кафедры Л. Г. Мельник проходил в Нагойском университете (Япония) годичную научную стажировку.
Через пять лет он выступил гидом при поездке по Японии (на конференцию в Осаке с заездом в Нагою) делегации из
СУмГУ (Балацкий, Мельник, Боронос). Японские коллеги организовали экскурсию в действующий музей-ресторан искусства гейш. Балацкого как самого авторитетного встречала (а во время застолья сидела рядом) самая авторитетная гейша (с большим стажем работы). С женой совершили туристическую поездку на Кубу, где на Олега Федоровича произвело большое впечатление, что даже лифтёрши гостиниц не могут не танцевать в своих лифтах.
Несколько раз посещал курорты (Карловы Вары и Марианские Лазни) в Чехословакии. Во время одной из поездок встретил московских коллег А. А. Гусева и Л. В. Дунаевского.
«Деньги надо отрабатывать» – ещё один любимый афоризм О. Ф. Балацкого.
Одна из идей Балацкого, которая частично реализована на Сумском ПО «Химпром», была связана с обеспечением рециркуляции ресурсов. В частности, на Химпроме использованная вода после естественной очистки в резервуарах-отстойниках подаётся обратно в производство. На предприятии вообще нет сброса загрязнённой воды в естественные водоёмы. Есть лишь периодический забор свежей воды для компенсации испарившейся в производственном цикле воды.
В 1987 г. Олег Федорович отмечал свой 50-летний юбилей, на котором кафедрой был зачитан подготовленный по этому поводу стих.
В 1993 г. возглавляемая О.Ф. Балацким кафедра экономики разделилась на три: экономики, управления, финансов. За собой Олег Федорович оставил руководство кафедрой управления С 1985 г. традицией стало проведение школой О. Ф. Балацкого научных конференций, что сохраняется и поныне. С наступлением в 9 0-е годы относительной свободы передвижения Олег Федорович много ездит по миру. В частности, он посетил Германию, Израиль, Австрию, Финляндию, Египет, Ирландию, Индию, Вьетнам. В 1990-е же у О. Ф. Балацкого рождается второй и третий внуки (1993, 1995), а сын защищает кандидатскую диссертацию. С приходом в страну рынка О.Ф.Балацкий неожиданно находит новое увлечение. Он играет на бирже, покупая и продавая акции предприятий. Благодаря научному подходу, делает это, по его словам, довольно успешно. Большой радостью для О.Ф. был выпуск в 1996 г. первых экономистов в СумГУ.
Автобиография
Я, Балацкий Олег Федорович, родился не в конце месяца 1937 года в сорочке. В возрасте семи лет благодаря незаурядным организаторским способностям был принят в школу, из которой вышел в люди. В людях побыл недолго. Вышел на большую дорогу и вскоре понял, что лучше ездить, чем ходить. Это довело меня до ручки… машиниста в одном из заведений города Харькова для поездок туда и обратно по железным дорогам, нашим бескрайним
трудовым. Время было суровое! Очень хотелось кушать. На жизнь приходилось зарабатывать статьями, хореографией и акробатическими этюдами. К счастью, в это время хорошо варил котел, хоть иногда и зацикливался. На большой дороге был встречен особой определенного пола без определенных занятий, которой был задержан и доставлен в местные городские органы власти, где и был зарегистрирован.
Через некоторое время связался с наукой и был поставлен на учет органами ВАКа СССР. Узнав об этом, власти Белгорода, где я на тот
момент проживал, предложили мне покинуть город. Все, что помню с тех пор до 1969 года, напоминает по своей архитектуре город Харьков, где без особой прописки нельзя было рассчитывать на архитектурные и злишества. Трехгодичный срок при попустительстве гр. Левитского Петра Аполлоновича зациклился на несколько месяцев раньше. И я, благодаря примерному поведению и незаурядным организаторским способностям, был выпущен на свободу в объятия жены и появившегося к тому времени сына. Проведенные годы не прошли бесследно, у меня открылась и быстро прогрессировала тяга к волейболу. В это время некоторые ответственные товарищи пустили пыль в глаза, после чего я вдруг обнаружил себя в городе Сумах в
компании несовершеннолетних студентов, с которыми я познакомился в районе вокзала, и которую впоследствии, на всякий случай, переименовал в «школу», а себе взял партийный псевдоним “шеф”.
Атмосфера становилась все более невыносимой. Пришлось возглавить… Знакомые все чаще стали называть “доцент”. Негде было жизнедействовать. Пришлось снять уголок у гражданина Ластовича, где и без нашей компании было, хоть Топорова вешай, а тут еще и мы со своей атмосферой… Напоминала о себе пагубная привычка к волейболу. Из-за неё в течение трех лет были разграблены местные спортивные организации, из которых моими людьми и благодаря
моим незаурядным организаторским способностям, были взяты кубки и другие ценные вещи. Я чувствовал, что все больше матерею в науке. Рядом со мной матерились и мои коллеги. Появились первые открытия, открылся новый корпус и новые жилые площади, двери госкомитетов и ведомств, кассы для получения денежных гонораров и отдельные магазины с 11.00 до 19.00, новые горизонты и плавательные бассейны, новые кафедры, заманчивые перспективы и свежие идеи:
– во первых, деловые игры;
– во вторых, экономика чистого воздуха;
– в третьих, дебет с кредитом не сходится, а человек с человеком всегда сойдется.
Последняя гипотеза была подтверждена появлением в семье дочери, урожденной Балацкой Людмилой Николаевной. Приходилось мыслить так, чтоб на это могла существовать семья.
К этому времени отдельным достаточно заматеревшим коллегам дали срок, по истечении которого я получил возможность
проехаться «галопом по Европам». Халдеев пригласил в “Варшаву”, Маяровский – в “Кавказский аул”, Мельник – в “Прагу”, Козин
устроил круиз по “Европе”. Невыносимо потянуло в “Лейпциг”.
Дышать становилось все труднее. Приходилось терпеть убытки от «воздержания и комбинаций» …, которые под давлением широких слоев широкой общественности пришлось назвать ущербом.
Моральный ущерб всё больше переходил в экономический. Все требовали чистого воздуха, надоело жить под газом. Выпустил.
Понравилось. Еще раз выпустил – стало дефицитом… И замелькало… Обложки обложили. Связи ширились. Вышел на столичную. Пришлось взять в долю Циганкова и Сенина. Но тянуло к большему.
В связи с тем, что к этому времени география проводимых лабораторией исследований непомерно растопырилась,
пришлось обосновать новый теоретический постулат: «Экономиста ноги кормят».
В Северодонецке пошел на мокрое дело. А тяга к волейболу прогрессировала, пока не перешла в тяжелую форму большого тенниса. Ради него, а также по политическим соображениям забыл своего лучшего друга “китайца” пинг-понга. Захотелось в “Лейпциг”
и понесло!.. Не остановило даже ГАИ, которое на меня в последнее время уже косилось. Пришлось сменить хазу, ксиву и тачку, а жену упрофессирить, но меня все равно опознали в Заречном районном… и выдали билет для бесплатного проезда. Срок закончился через 2,5 года. Но на свободе был недолго и снова последовало 2 срока уже в более высокой инстанции под кличкой “шеф-депутат”. Соблазнил трех шустрых малолетних, не задумываясь о том, к каким последствиям это может привести. А они опроскурились, и потом их трудно было остановить. Дело дошло до ЦК, где они выдали себя за моих учеников, а меня, таким образом, за их учителя, и раструбили об этом по центральному телевидению, а также в центральных, республиканских и областных газетах. Дело дошло до того, что меня отинтервьюировала приезжая журналистка под надуманным предлогом «лауреатов». Не знаю, чем бы это кончилось, если бы им не воздали по заслугам.
Потом они заманили меня в лес под предлогом “шашлыков” и любви, но оказалось, что это любовь к футболу, после чего они раздевшись, в чем мать родила, стали изображать из себя конницу, идущую по манежу, на что я, естественно, не мог не откликнуться и принимал парад, не принявши, так как уже тогда продумывал план организации общества “Трезвость”, а также и потому, что находился
“за рулем”, хотя и в непосредственной от него удаленности.
Продолжая напевать песню «А по манежу конница идёт…», подъехал к манежу, который оказался павильоном ВДНХ. Под малиновый звон бронзы и серебра принялся тиражировать и распространять среди населения на лоне павильона “Охрана природы” буклеты под девизом: “Передовика ноги кормят”. На предложение перейти от распространения буклетов к распространению передового опыта отвечал четко, ясно и конструктивно: «Знания усиливают печаль». Это закончилось тем, что меня выставили из павильона с
чем-то зажатым в руке, что впоследствии оказалось золотой медалью. Пришла пора зафиксировать свои энциклопедические знания в энциклопедии. Так как слово “ущерб” уже попало в Советскую энциклопедию, пришлось временно разместить слово “Балацкий” в Болгарской энциклопедии. Учитывая, что понятие “Балацкий” неразделимо связано с понятием “Ущерб”, можно утверждать, что теперь обе энциклопедии с моими именами символизируют неразрывную дружбу и тягу болгарского народа к советскому и наоборот. В 1989 году был приглашён для приёма парада в «Москву». Несмотря на строгий контроль, благодаря народному депутатству одного из учеников, вход в эту гостиницу был обеспечен безукоризненно, и я смог принять парад, глядя задумчиво на Красную площадь под крики: «Побатальонно-о-о! Дистанция одного
линейного!..» от которых вздрагивали часовые у Мавзолея. Ввиду огромной нагрузки дал себе команду: «взять себя в руки!». Но мой внутренний голос, видимо, команду понял неправильно, и в руках оказалась дача на берегу Псла, лодка и весло (хотя и без девушки).
Оказавшись в одном из театров, пришёл к заключению о необходимости ревизии одного из постулата Станиславского. А именно, необходимости замены ключевой формулы: «Если в первом акте на стене висит ружье, то в последнем оно должно выстрелить» – на формулу: «Если в первом акте – хоть топор вешай, то в последнем за это надо платить!» Этот тезис немедленно в качестве эксперимента был подхвачен в родном городе Сумах, что потом лавинообразно и стремительно покатилось по необъятным и бескрайним просторам
нашей трудовой страны вплоть до их законодательного признания.
Спазмы экологического кризиса на Западе вызвали ответную реакцию в виде таких же симпозиумов Советско-Американского происхождения на Востоке, на которых выступил под нажимом трудовой общественности хлебного города Ташкента и знойного Дагомыса. На предложение американцев проконсультировать их по вопросам переброски р. Миссисипи на Кубу для сбора трех урожаев в год (сала, мяса, молока от крупнейшей в мире коровы) пояснил, что с
кубинскими коровами нужно ознакомиться на месте.
Мои неоднократные выступления на советско-американских симпозиумах (Ташкент и Дагомыс) привели к потребности выслушать их также в Вашингтоне, куда я попал в 1990 году. По просьбе группы сенаторов прочитал лекцию: «Рейганомику ноги кормят». Растрогавшись, публика пожелала долгих лет жизни, после чего с намёком подарила памятную медаль «200 лет США» с удостоверением, подписанным лично Президентом Р. Рейганом.
Вернувшись, я узнал, что на Родине мне было присвоено почётное звание «Дедушка». Неразборчивые связи привели к последствиям, которые никто кроме меня, разобрать не мог, и я оказался в неоднозначном положении. Проверка анализов в Минвузе дала тем не менее однозначное заключение: вторая половина беременности. В результате в 1991 году на свет появилась очаровательная двойня, которая была зарегистрирована под именами «экономист» и «менеджер». Пока по личной инициативе я вникал в тонкости Уотергейтского дела, А. В. Чупис, матёрый профсоюзный работник и известный домушник на Ворскле, воспользовавшись моей известностью не только в Болгарии, Венгрии, Чехословакии, но и в Советском Союзе, где меня знают по переводам на почте, а также беспечностью сотрудников органов НИЧ, пошел на мокрое дело – открыл новую лабораторию. Денег в лаборатории не оказалось, но оказалось штатное расписание и проблема, полная воды.
К тому времени над Кубой прояснилось, на что я, в отличие от Гидрометцентра, указывал еще в период Карибского кризиса. Хотя я уже остыл к любимой диссертации любимого ученика В. Н. Бороноса, и времени стало больше, лететь мешало неоднократное яростное напоминание другого любимого ученика – завлаба П. В. Тархова о том, что “остров невезения в океане есть, весь покрытый зеленью, абсолютно весь”. Эту песню я услышал в его исполнении в 1985 году. Он выкрикивал, возгораясь в перерывах между написанием не
менее любимой мной и товарищем Сысиным диссертацией. Для отработки островной версии посылал всех подряд. Но правильно меня понял только не менее любимый ученик Л.Г.Мельник, который оказался в Японии в виде Робинзона. Я приказал ему вернуться в пятницу, и он вернулся ровно в пятницу, но годом позже, и на мой вопрос: «Как там политес?» он ответил: «О’хаё»”. Я понял, что лететь в Японию можно и «о’хаёво» не будет.
В 1991 г. после размышлений принял решение, которое выразилось в одном слове «Курасиво!». Я долго не мог понять, почему я говорю с японским акцентом, пока не обнаружил себя в Нагойском ресторане с
рюмкой саке в руке и гейшей возле своей ноги, которая сказала: «Компай!». Пока меня кормили, я, задумавшись над позой, в которой кормят в японских ресторанах клиентов, и местом, на котором те в них сидят, впервые трансформировал свой ранее высказанный тезис: «Если молодого экономиста кормит Европа, то зрелого – голова».
По возвращении домой из Японии меня ждала ошеломляющая новость: повторная беременность, которая разрешилась в 1991 году рождением долгожданного Совета, который тут же оплодотворил любимого ученика Бороноса. Развивая островную тематику, я всё чаще в мыслях возвращался к Кубе. Состояние кубинской экономики к этому времени вызывалотревогу, и потребовалась моя консультация по поводу темпов экономического роста, которую я, прибыв в ресторанчик на пляже Варадеро, дал в форме танца, а также лекции: «Революцию ноги кормят». От совместной публикации в публичном органе печати работниц лифта воздержался под предлогом отсутствия в лифте кондиционеров Бакинского завода, однако предложил прочитать лекцию на тему: «Лифтерш ноги кормят». На последовавший после лекции вопрос: «Как же нам теперь быть?», ответил четко, ясно и конструктивно: “Крутитесь!”. По возвращении домой в г. Сумы я обнаружил отсутствие горячей воды. Попытка поиска компенсационных решений привела меня в Марианские Лазни, которые почему-то оказались в Чехословакии. По приезде туда на углу увидел двух русских: Гофмана и Гусева, озабоченных, как всегда, поиском третьего. Оглянувшись, в городе узнал Прагу, в Гофмане – Гусева, в Гусеве – Дунаевского, а в себе – профессора Балацкого, от которого даже я, О. Ф. Балацкий не могу
скрыться в Праге.
Появившимся невесть откуда чехословатским товарищам предложил прочитать лекцию на тему: “Эколога ноги кормят”, и на вопрос руководителя нового экологического центра: «Что же нам теперь делать», ответил четко, ясно и конструктивно: “Деньги надо отрабатывать”. Возникла проблема разумной рециркуляции, в частности, монографических текстов, количество оборотов, которых приближается к двухзначному числу. Обернувшись, я обнаружил, что проблема рециркуляции была поставлена мною давно при теоретическом рассмотрении вопросов кормления волка собственными ногами. Пока же проблему утоления собственного волчьего аппетита пришлось реализовать путем создания подсобного
хозяйства, которое удалось выдать за вспомогательное и достичь максимального результата при минимуме затрат: «и волки сыты, и ноги у них целы». Регулярные публикации в научных изданиях о прозе жизни вылились в краткое поэтическое обобщение от 11 мая 1987 г.:
Как и 20 лет назад,
Моложав и суховат,
Но уже не кандидат.
Точно знает наперед:
Где, когда, какой завод
Что, почем произведет,
Невзирая на погоду.
И какой ущерб при том
Образуется на нём.
Охраняет он природу
Для народа!
Из любого лаборанта
При наличии таланта
Получает аспиранта!
А потом он к нужной дате
Производит кандидата.
Стремительно надвигавшийся рынок требовал новых форм, поэтому третью беременность я решил в качестве эксперимента реализовать
пачкованием. Дерзкий эксперимент был завершён летом 1993 выделением двух здоровеньких, хотя и очень худеньких, кафедр.
Ещё в 1985 году, идя навстречу многочисленным пожеланиям, разрешил доступ к своим идеям, учредив движение ходоков в форме
традиционной конференции. С наступлением рынка понимая, что экономиста кормят ноги, я стал обслуживать потребителей идей, непосредственно на местах. Об этом свидетельствуют мои лекции: «За наших против немцев!» (Германия), «Пачкование вместо обрезания» (Израиль), «Вино и Вена – близнецы-сестры» (Австрия), «Летка-енка и эколого-экономическая оценка» (Финляндия), а также цикл семинаров: «Слона хобот кормит» – для индийских йогов, «Верблюда горб кормит» – для бедуинов Африки, «Шенон ирландцев кормит» – для таможенников Ирландии, а также «Вьетнамки ноги сберегают» – для пляжников Вьетнама. В зарубежье проездил присвоение себе очередных званий дважды и трижды дедушка, а также чуть не проездил присвоение научной степени сыну. На гребне стихийной приватизации и ваучеризации вывел формулу: «бизнес и наука – близнецы братья», а также сделал открытие, что играть можно не только на корте.
В 1996 году получила наконец подтверждение гипотеза, сформулированная мною ещё на заре моей научной юности: «Всё плохое приходит само по себе, всё хорошее нужно готовить». Первый выпуск менеджеров был действительно хорош так же, как и я после защиты дипломов…
Оглядываясь, вспоминая и итожа, роясь в памяти прошедших дней, я вспоминаю одно и то же: 11 мая – первый день.
Я, Балацкий Олег Фёдорович, родился не в конце месяца 1937 года в сорочке …
Профессор Леонид Мельник